Дроу про себя вздохнул, ему, подданному не самого сильного Дома, выбирать не приходилось. До сих пор не нашлась матрона, желающая взять в мужья молодого, сильного, но не родовитого воина. И то, что его включили в «подарки», тоже говорило о многом. Среди воинов, сопровождающих дроуресс, не было ни одного благородного из главенствующих Домов. Все они были расходным материалом, безжалостно отданным для сексуальных утех чернокосой гурии. 

«И Темная владычица от меня отказалась. Так и умру девственником, — с грустью думал воин, пробираясь следом за троллем в парк, окружающий тюрьму. — Хотя если разобраться, то лучше быть живым девственником, чем мертвым любовником. Если уж тролли не выдерживают… — Он глянул на широкие плечи бесшумно крадущегося впереди Ширака. — Интересно, что же она делает с ними под покровом ночи? Старшие воины рассказывали, что Ллос очень любит во время «этого» приковывать партнера к кровати и наносить ему всевозможные раны. Может, и владычица такая? Нет, все же хорошо, что я встретился с Шираком, а то бы сидел сейчас на кровати и ожидал своей участи. Честь, конечно, велика, но жить как-то хочется больше». 

«Да уж, так влипнуть! — тролль покачал головой, вспоминая события последних дней. — Кто же знал, что шаман защитит свой сундук не только заклятиями, но и бычьим пузырем с краской?»

А как здорово все начиналось. Вскрыть замки, скатать заклинания... и получить в морду несмываемой краской! А дальше — совет племени, выдвинутый шаманом ультиматум и голосование: предать ли вора жуткой смерти с последующим веселым поеданием трупа, либо отдать навечно в рабство к шаману? И как спасение — предложение одного из старейшин: «А не отправить ли нам его в подарок Темной хабызбе? А то она жалуется, что наши самцы — слабаки. Вот и пусть постоит, точнее, полежит за честь общины, а если помрет в процессе, так сказать, отстаивания этой самой чести, то так тому и быть. А если не помрет, то, глядишь, хабызба и мужа из наших выберет».

Тролль поднял руку, призывая коллег по несчастью вести себя тише. Где-то треснула ветка, но потом опять наступила тишина, и парни двинулись дальше.

— Старые козлы! — едва слышно бубнил Ширак себе под нос. — Связали по рукам-ногам, отобрали все отмычки, а я, между прочим, за них пять золотых гномам отдал, и приволокли в дар этой взбалмошной девице, Я, как портрет хабызбы в спальне увидел, сразу понял, что надо ноги делать. Худая, с едва наметившейся грудью, бледная… Немочь гхырова. Уж не ведаю, чего там она делала с предыдущими подарками, но я свои силы знаю. Поломается Темная хабызба в процессе эксплуатации, вот руку правую даю на отсечение, поломается! Эй, эльф, потише!

Эльф вытер губы и сплюнул. Во рту до сих пор ощущался вкус взбитых сливок.

«Этого я девице не прощу! Но какая выросла красотка! Черные брови вразлет, огромные бездонные глаза, прямой очаровательный носик и алые губки, словно созданные для поцелуев.  А фигурка!  Длинные стройные ножки, маленькая ступня, изящные пальчики, тонкая талия и небольшая соблазнительная грудь. Жаль, милашка, что мы не можем быть парой. А уж если ты пошла темпераментом в отца, о любовных похождениях которого ходили самые противоречивые слухи…  Кстати, куда это мы идем?»

— Куда это мы идем? — повторил эльф вслух свой вопрос.

— Во внутренние покои хабызбы, — прошипел тролль. — Кое-что хочу позаимствовать, прежде чем уйти через портал.

— Вам не кажется, друзья, что тюрьму охраняют отвратительно? — подал голос дроу. — Ни одного стражника. Или это какой-то хитрый ход тюремщиков?

— А что здесь охранять? Бежать некуда, на каждом из узников стоит метка, по которой его найдут через сутки, — пожал плечами эльф.

— Вот бзымга свистунатая! — выругался тролль, разворачиваясь к эльфу. — Так ты же нас спалишь, морда светлая!

— Тихо, тихо, — дроу прислушался. — Сейчас не время.

— Да эта *** белобрысая моментально на нас Сириса наведет! Пусти меня, я его стукну разик по котелку и уложу отдохнуть здесь под тополем, чтоб порядочным троллям планы не путал!

Ширак воинственно занес огромный кулачище над головой эльфа.

— Попробуй, верзила!

Эльф не растерялся, а, наоборот, с азартом начал стаскивать с плеч довольно-таки замызганный, некогда зеленый кафтан.

Они стояли посреди заросшего парка, укрытые от любопытных взглядов стволами больших старых деревьев. Где-то каркала ворона, издали раздавался треск и стук топора. Пахло земляникой.

— О, шоу! Ставлю на гору мышц! Хотя… блондинчик такая буся! Ах, какие муки! Кого же выбрать? Большого могучего самца или изящного красивого обаяшку?

Драчуны разом повернулись в сторону голоса и замерли с открытыми ртами.

— И чего остановились? Давайте начинайте уже! А то здесь такая скука! — произнес томный голос.

— Кхм… — кашлянул дроу. — Фея?

— Странная она какая-то, — прищурился Ширак.

— Может, болеет? — выразил сомнение эльф. — Головой…

На пеньке, заросшем мхом, сидела фея. Самая настоящая фея с прозрачными стрекозиными крыльями за спиной. Розовое пышное платье оставляло открытыми широкие загорелые плечи, из-под атласного лифа выглядывала волосатая грудь, а длинные розовые перчатки не скрывали мускулистых рук. Небритая, но обаятельная рожа с синяком под глазом довершала картину. Фея зевнула, задрала юбку, оголяя ноги в белых чулках, достала из-под подвязки фляжку и на глазах ошарашенных парней сделала длинный глоток. После чего с удовольствием отрыгнула, почесала грудь и произнесла:

— Так вы будете морды друг другу бить, или как?

— Ты кто? — прошептал дроу.

— Фея, не видишь, что ли, красавчик? Готова исполнить любое твое желание, раз ты меня поймал, шалунишка!

Дроу испуганно отшатнулся, споткнулся о корягу и сел на пятую точку, с ужасом следя за оскалившейся в людоедской улыбке феей. Вот так и разрушаются легенды! Бедный воин представлял фей весело порхающими с цветка на цветок, нежными воздушными созданиями, наделенными крыльями. Но это… это…

— Гы… — тролль заржал. — А говорят, что вы только бабского рода бываете.

— Угу, только бабского! Вот и надо мною ритуал провели, так сказать, вхождения в сестричество. Я теперь, типа, сестра. Поверь мне, здоровяк, такая сестра среди моего народа единственная и неповторимая, — хмуро сообщил фей. — Папаша у меня маг-оригинал, найду — придушу собственными руками! Сына ему, видите ли, хотелось! Сам исчез сразу после зачатия, а мне теперь всю жизнь мучиться! Вроде как с яйцами, а не мужик, потому что феи мужского рода не бывают! Так что, загадываем желание, или как?

— Смыться отсюда подальше!

Они оказались в большой комнате в центре мерцающей рубинами пентаграммы. Везде горели свечи, пахло благовониями.

— Какого демона? Я, вроде как, не сюда собирался, — пробормотал фей, оглядываясь. — Активированный портал призыва, искажение векторов…

— Ух ты, какой старинный кинжал! На сто золотых потянет, — тролль схватил лежащий на плоском камне ритуальный стилет. — Брымза! Порезался!

— Ходу, ходу! — заорал фей. — Портал от крови активируется! Сейчас из него всякая дрянь полезет, или нас куда закинет!

Но они не успели. Как зачарованные, четверо беглецов смотрели на тяжелую темную каплю крови, медленно летящую на пол, прямо в центр пентакля. Вспышка, треск, вопль четырех глоток — и тишина.

Когда Алестия прибежала в лабораторию, в комнате никого не было, рубины растрескались на мелкие осколки, в воздухе витал запах спиртного, а на полу одиноко поблескивала расшитая жемчугами розовая атласная туфелька сорок пятого размера.

Глава 3. Вдогонку

— Я им совсем не понра-а-вилась? Я такая ур-ро-дина, что от меня па-а-рни в другой мир сбега-а-ют?

Смуглолицый змей-оборотень сидел рядом с Темной владычицей на полу и поглаживал ее по голове, скорбно кивая в такт причитаниям.

— Госпожа, возьми платочек и вытри носик, — Змей сунул в руки рыдающей взахлеб Алестии простыню и беспомощно оглянулся на Сириса, тот в ответ лишь пожал могучими плечами.